А под песню сложилась компания, дружинка из ватаги случайных спутников. Чем чаровала и сближала какая-нибудь туристская песенка? Прежде всего - неказённостыо. Для нас, замурованных в официальной бездушной пропаганде, это был глоток свободы. Шуточные, любовные, приблатнённые, туристские, даже каторжные куплеты пелись хором во всяком застолье, походе, в ожиданиях на причалах и перронах. Пусть этой песне не было места на радио, в кино, на журнальной страничке, самородная и самоходная песня, обходя цензурные рогатки, стала существенной стороной жизни молодого поколения. Это глубоко осознал писатель Михаил Львовский. Непризнанная, часто безымянная песня нашла в нём ценителя, исследователя и историка.
Он заметил целебную духовную силу хорового пения. Твой голос нужен в едином звучании, и тебя поддерживают те, кто рядом.
Вслушайтесь в далёкое журчание ручья... Не там ли исток нынешних блестящих успехов авторской песни Высоцкого, Галича, Окуджавы? И всё ещё волнуют, по крайней мере нас, ветеранов, строки наивных шедевров...
Скажут - старая песня, поезд ушёл с хором мальчишек и девчонок в бесплацкартном вагоне... Финал века за окном. Другие кумиры, новая музыка.
Согласен, многое вы приобрели, но что-то и потеряли из богатства ваших дедов. Вот потерпите минутку, дайте объяснить.
Мы, человеки, нужны друг другу. Биологически и исторически мы - семья, племя, общество. А деспотическая тоталитарная власть разобщала. Революционная эйфория единства-братства после раскулачивания и истребления "врагов народа" резко пошатнулась и притихла. Даже на многолюдном собрании, единогласно голосуя, мы были разобщены. И в колонне первомайской демонстрации брели и размахивали флагами совершенно, в сущности, одинокие люди.
Молодые жили компашками, дружинками, школьный класс, курс, бражка с нашей улицы, двора... Все вечера вместе: телевизоров не было, квартир тоже. Гнездились в сквериках, на бульварах, в зелёных своих двориках. Обычная сценка - в обнимку поперёк бульвара идёт юная капелла, напевая какую-нибудь "Бригантину" Когана-Лепского. И не орали, а исполняли выразительно.
И песня была паролем, пропуском в круг незнакомых друзей. С горечью замечаю, сейчас ходят поодиночке, редко парочкой, А если когда встречу группу молодых людей, отступаю с дороги в ужасной догадке: не банда ли? Понимаю, нелепое стариковское брюзжание, но согласитесь, какой-то повод для беспокойства существует?
Меня утешают, примеры приводят, поют молодые - "кто-то, кое-где у нас порой". Допускаю. Но общей нормой, важной стороной жизни домашнее и уличное пение перестало быть. Не слышно на палубе песен.
Юный сосед морщится: - Петь в хоре? Как-то не престижно. Я скорее солистом себя вижу.
Кто ж не даёт? Пробуйте, а есть ли данные? В домашнем хоре безголосых не бывает, каждого с радостью примем. А неупражняемые органы духа отмирают. Непоющий лишается этой способности.
О, музыка не ушла из жизни юных. Новые кумиры собирают стотысячные стадионы фанатичных поклонников. Грохот и вопли со сцены колеблют ваши тела и воздетые руки как ураганный ветер траву.
Но сами вы не поёте вместе с артистом. Вам можно только похлопывать и взвизгивать в такт. На взгляд - рок-звезда спаяла в одно тело, в одну душу стотысячную толпу... Но сдружила ли вас песня? Готовы ли вы броситься на помощь тем, кто рядом? Спасать, делиться, жертвовать, подставить плечо? Да и замечаете ли вы соседей? Любите ли их?
Боюсь, что в дружном вопле и метании огромной толпы вы остаётесь совершенно одиноки.
К ворчанию старика можно бы и прислушаться разок. Старик видел, как общая песня обращает толпу испуганных новобранцев в роту. Десяток разномастных бродяг-лодырей песня могла собрать в рабочую артель. Самодельная песня наполняла гордостью и достоинством сердца полунищих студентов. И даже последние, самые замученные, обречённые смерти, сложили песню "Болотные солдаты". И бездушный зверь - фашистский конвой заказывал на марше: а ну, вы, давайте свою болотную!
Безавторская песня, шедевр неизвестного лагерника, кому-то помогла выжить и выжила сама. А российский каторжный гимн "Магадан" ещё и ныне кричит от боли, ещё предостерегает: не допустите повторения!
Вот почему пристальное увлечённое исследование Львовского не только исторически интересно. Домашняя, дорожная, дворовая (ещё и определения-то нет!) песня для всех, какую люди сами поют, нужна и обязательно вернётся на новом витке, как остро недостающий витамин в нашей духовной пище. Вот-вот зазвучат ещё неслыханные голоса и строки. Готовьтесь, откашляйтесь, друзья молодые, очистите горлышко от пыли и золы, и споём с радостью вместе общую, совсем свою, песню. |
