ГОЛОС ПОЭТА, ГОЛОС ПЕВЦА
(о Борисе Щеглове и его песнях)

	Та песня добра
		не разрушит,
	Но вытравит зло,
	Но может уставшую душу
	Поднять на крыло…

           Знаем ли мы, что значит поэт для России? В голову приходят школьные, надоевшие до зубной боли ходульные словосочетания «поэт-пророк», «поэт-гражданин». Выучивая эти определения, забывали о сути тех творческих порывов, что породили их. Дальше начиналась Жизнь. У каждого своя. Где в ней сегодня эти поэты, с которыми хочется говорить до рассвета, слушать, болеть каждой строкой? Профессионалы (есть такой класс) говорят, что это не модно, отживший день. Сегодня, мол, интересно играть словом, расчленять его, создавая нового монстра из разрозненных частей живого целого. Вот именно, живого, кровоточащего от подобного издевательства, нашего, русского слова. Увы, может быть, это очень современно, но это – не поэзия!
           Где же нынче эта сказка «словесного творчества»? Я нашла её (как всегда) не в богатых залах тех, кого манит злато или политический Олимп. Сохранили поэзию те, кто знает жизнь не понаслышке, кто не в творческих командировках пытался найти проблемы современности. Люди с рюкзаками, люди в тяжёлых ботинках и москитных сетках на головах, сами творящие эту современность, – наиболее ранимые лирические певцы России. Для кого-то они – барды, для меня – Поэты, потому что настоящая поэзия, словно молитва, имеет свою мелодию души.
           Борис Щеглов – один из них. Позади у него – военное детство, мальчишеские игры в московском дворике, геологоразведочный факультет Института нефти и газа, весёлые и азартные КВНы 60-х годов, тысячи километров пройденных дорог, покорённые вершины:

Как ни пой, ни крути –
Серебрятся кудри,
Половина пути –
Сядем, перекурим…
Половина пути –
Песней недопетой,
Половина пути –
Середина лета!

           Что же впереди у российского поэта? Те же проблемы и трудности, что у каждого из нас. Но всё это немного тяжелее, ведь у него нет иммунитета к злобе и равнодушию окружающих, его сердце стучит в унисон с бедой совсем чужого человека:

Пусть изнывают и душа,
и тело,
Но будет всё как сам ты
захотел –
Дойди во всём до своего
предела
И не поверь, что это есть
предел!

           Трудно. Но нет ни капли пессимизма или жаления себя, которыми все мы так любим грешить. Беды сегодняшнего дня – ничто по сравнению с тем высоким небом над Аустерлицем, что приоткрыло князю Андрею Болконскому завесу мировых начал. Нашему современнику, Борису Щеглову, также открылись звёздные стихии. Мир реальный, видимый, соприкасается с тем, что мы называем «вечностью»:

У жизни острые края,
Острей, чем может
показаться,
И не советовал бы я
К ним ненароком
прикасаться.
За ними бездна и обвал,
Чернее самой
чёрной ночи…
Кто на краях тех
побывал,
О том не слишком разговорчив.

           Границы Земного и Небесного раздвигаются в этих строках. Вспомните, Лермонтову было дано наблюдать движение Вселенной, улавливать малейшие оттенки Небесного замысла. Мы словно присутствовали при беззвучном разговоре двух поэтов, который идёт вне времени и пространства.

«И звезда с звездою говорит». (М.Лермонтов)

Виток судьбы,
что вместе нами прожит,
Летит и тает
в бездне бытия,
И изменить
ничто уже не может
В нём ни строки,
ни образа,
ни дня…

           Таинства стихий, «покой земли и неба» – всё, чудесное для нас, близко и знакомо Щеглову, как те дворы, где прошли детство и отрочество. Но есть в этом всеобщем бытии уголок, за который поэт испытывает каждодневную тревогу и боль, – Россия. Это звучит как суровый диагноз врачей:

Отпета пора романтиков,
Приходит пора рвачей,
Всё с потрохами продано
От посоха до сумы!…
Я пью за больную Родину
Даже во время чумы!

           Страшно. Обидно. Хочется спорить, не соглашаться, но диагноз поставлен, изменить его нельзя. Наши предки просили Бога наставить их на путь истинный. И это помогало, спасало Россию на самом краю. Но многое ведь и в нас самих. Бог не услышит голоса тех, чьи души, как пасмурный день, где правят бал зависть, злоба и равнодушие. Слушая Бориса Щеглова, хочется делать что-то доброе, забыть о мелочных счётах и обидах. Его песни не похожи ни на стон, ни на рифмованные глупости, которыми пичкают нас с утра до вечера. Это – песни, которые можно петь с друзьями, это – стихи, над которыми можно думать и страдать.

Но если снова
сердцу тесно,
Вплетите в песню
по строке,
И как молитву эту песню
Споём на русском языке!

Лилия Цибизова,
кандидат философских наук

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ
БОРИСА ЩЕГЛОВА

1. Муза странствий: Сборник туристических песен (с нотами). Сост. Г.Захарова, В.Серый, В.Винарский. Киев, «Музыкальная Украина», 1969.
2. Тропа туристская: Песенник (с нотами). Сост. В.Струненко. М, «Советский композитор», 1982.
3. Ты и твоя песня: Сборник туристических песен. Сост. Л.Беленький, И.Михалёв. М, Профиздат, 1987.
4. Наполним музыкой сердца: Антология авторской песни (с нотами). Сост. Р.Шипов. М, «Советский композитор», 1989.
5. Люди идут по свету. Книга-концерт (с нотами). Сост. В.Акелькин, И.Акименко и др. М, «Физкультура и спорт», 1989.
6. Среди нехоженых дорог одна – моя: Сборник туристических песен (с нотами). Сост. Л.Беленький. М, Профиздат, 1989.
7. Грушинский: Книга песен (с нотами). Сост. В.Шабанов. Куйбышевское кн. изд-во, 1990; переиздание – СПб, 2001.
8. И.Михалёв. Три аккорда из жизни Щеглова. В кн.: Игорь Михалёв. «Выбранные места из разговоров с друзьями». М, Прейскурантиздат, 1990.
9. И.Михалёв. Ты прав, Борис. Журнал «Лидер», 1989.
10. Б.Щеглов. Круговая чаша. Песни, стихи, проза. (с нотами и иллюстрациями). 592 стр. Тверь, изд-во ГЕРС, 2001.

ДИСКОГРАФИЯ БОРИСА ЩЕГЛОВА

1. «Круговая чаша». Компакт-кассета. Фирма «Каравелла», 1994.
2. «Полюс друзей». Компакт-кассета. Фирма «Каравелла», 1994.

Публикацию подготовил Григорий Симаков.
Нотная запись Татьяны Кожевниковой.